Дела и слова: 12 фрагментов (при)открытого дневника

1.

Дела и слова – как волны в море времени, как песок, зыбучий песок, рассыпающийся на мелкие частички, разносимый ветром, символ всего преходящего и ненадёжного, сочащегося сквозь пальцы, ускользающего и неудержимого.

2.

Человек с чёрными крашеными волосами и в строгом костюме на Армянской улице – наверняка какой-нибудь чиновник, бывший политрук. Его самоуверенное черты напомнили мне лица государственных мужей. Они все на одно лицо. Словно клонированные. Клоны прошлого живут вокруг.

3.

Страх однажды не увидеть собственного отражения в зеркале.

4.

Жесты. Движение кистей и пальцев мне о чём-то напоминало. Это были жесты голливудского покроя. Они повсюду. Цвета, позы, одежда, слова, телодвижения повторяются как эхо, а где-то и как заезженная пластинка. Некоторые настолько прирастают ко всему этому, что начинают называть это особенностью поколения, а себя – его представителями. Кажется, что для того, чтобы остаться собой, достаточно вообще не двигаться и не говорить. Скупость движений и постоянный поиск слов – для меня это признак самости, желания выбраться из расставленных повсюду клише.

5.

Словарь клише. Я уже готов признать, что избавиться от клише невозможно. Как знать? Самая романтичная идея – оригинальность без конца. Но и желание оригинальности в какой-то момент тоже превращается в клише. Постоянно меняться – вот парадокс. Соединимы ли постоянство с изменчивостью? Природа доказывает, что – да. Постоянство – залог долгожительства, изменчивость – залог адаптации. Адаптация для того, чтобы продлить существование – похоже на естественный закон.

Усвоение клише – средство к сохранению себя в определённой среде. Оно сродни одежде, которую примеряешь и носишь, пока она не надоест или не обветшает.

Спасти от клише-зависимости может только самоирония.

Спасти употребление клише может только красота. Возможно, ещё харизма. Их свойство – ослеплять критический взгляд на вещи. Их эффект – преклонение или, в свою очередь, – подражание.

6.

Жизнь как диалог себя и мира. Какой привет – такой ответ.

7.

Вот одно из моих ощущений: однажды мне показалось, что я есть единственный человек на свете, своего рода Адам, окружённый животными, растениями, людьми, предметами. Как будто всё происходящее вокруг меня – не реально, но часть какой-то вселенского масштаба игры. Каждое моё слово, мысль, реакция наблюдаются, регистрируются. Повсюду на разный лад говорят о правилах этой игры, о её сути, о её составных частях. Своего рода театр одного зрителя. Смысл в том, чтобы проверить меня на что-то. Внушить идею, создать впечатление. Суть в том, что я в этой игре активен, наделён возможностями и ограничениями.

Вот другое моё ощущение: однажды мне показалось, что все люди вокруг и всё живое вокруг – это я. Я прожил, проживаю и ещё проживу сотни жизней, состояний и форм. Поочерёдно. Одновременно. Суть в том, что в каждый данный момент временная последовательность сгущается в одновременность. Этими жизнями я создаю этот мир. Это ощущение возникло из невозможности быть больше чем одним я, от замкнутости на собственном сознании, ограниченности собственных ощущений.

8.

Футболисты как святые. Всё очень просто. Я подумал о том, что мысль – один из видов энергии, которая может передаваться и / или материализоваться. Я представил себе тысячи футбольных болельщиков, напряжённо следящих за игрой. Атмосфера стадиона просто наэлектризована от накала эмоций, мысленной энергии, которая концентрируется на игроках. Я уверен, что после игры они способны творить чудеса. Как настоящие святые. Потому что в них верят. От них чего-то ждут.

Футбол как индустрия. Почему человеку необходимы зрелища? Попытка испытать и увидеть нечто исключительное, что осветило бы собой повседневность? Человек-играющий – это одно. Человек, следящий за игрой – это совсем другое. Или то же самое?

9.

Весть о смерти Гарсиа Маркеса в Твиттере. По слухам – утка Умберто Эко. Всё в духе маркесовского реализма. «Хроника объявленной смерти» – книга, которая моделирует реальность своего автора.

10.

Писатели как создатели эстетического / литературного / образного горизонта. Суть литературной критики в том, чтобы всегда быть хотя бы на сантиметр выше него. Смотреть в буквальном смысле «свысока», так, чтобы неизбежность горизонта не привела к неизбежности ограничения ясного видения вещей.

11.

Исключительность в единственном числе – обречённость на одиночество. Исключительность хотя бы в двух экземплярах – неизбежность конфликта.

12.

В последнее время всё чаще думаю о феномене иерархии, о принципах, лежащих в основе человеческого общежития. Закон иерархии начинается казаться мне универсальным законом, которому подчиняется всё во вселенной. Главный принцип, который я для себя вывел, это взаимодействие активного и пассивного начал. Вот основа иерархии: активное выражение воли или пассивное подчинение ей.

Второй момент: проблема отношений / связей. Мне даже хочется прочитать что-то серьёзное по этому поводу. Я выделил несколько видов связей, исходя из позиции субъекта: я – я (романтизм), я – другой (социум, реализм), я – другое (природа, материальный мир), я – божество (отношение к некой супраструктуре, которая включает в себя все названные элементы). Мне начинает даже казаться, что связь это то, что обеспечивает вещам реальность. В отсутствие неё, реальность – пустая абстракция. Способность установить связь – залог любого вида знания.